Бойцы-геи: один прошел Иловайск и Дебальцево, другой сейчас на передовой

Олег рассказал, что попал в первую волну мобилизации, прошел Иловайск, вышел из Дебальцево и стоял в 6-7 км от Донецкого аэропорта, обеспечивая арт-поддержку нашим военным.

"Из всех, кто со мной служил в АТО, я единственный был артиллеристом по военно-учетной специальности, которую получил еще по срочной службе. В военкомате сказали, "ребята, это на 45 дней - постреляете и вернетесь домой". Если бы тогда кто-то знал, что половина оттуда не вернется уже никогда ... Я занимал сержантскую должность, но при увольнении остался рядовым. Служил год", - рассказал Олег.

Он сообщил, что служил в 93-й механизированной бригаде, в реактивно-артиллерийском дивизионе, в должности оператор-топогеодезист.

"Сначала стояли под Луганском, крупным подразделением, человек 500, там были и артиллеристы, и десантники, и пехота, и разведчики, и другие. Потом нас перебросили под Артемовск, где уже реально были боевые действия. Мы выстреливали по 300-400 снарядов на день. Один снаряд весит 80 килограмм, а в БМ 21 "Град" их - 40 штук. Было очень трудно, особенно когда на улице жара +35", - рассказал боец.

Олег говорит, что самое страшное на войне - это терять собратьев.

"Самое страшное - потерять друзей, побратимов. Страшно было в Старобешево уже после того, как нас накрыли из РЗСО "Ураган". Мы еще дня три находились в Старобешево, но передислоцировались, и все эти 3 дня вокруг нас падали снаряды, обстрелы продолжались круглосуточно, с небольшими передышками, снаряды к нам прилетали как из оккупированной территории, так и с территории России. Они летели через нас, падали в 1, 2, 5 километрах ... Это было самое страшное, так как ты понимаешь, что сейчас он упал там, а потом упадет рядом. Это якобы ожидание смерти. Еще страшно было во время обстрела, в котором погиб наш комбат, а он был очень классным человеком и потрясающим артиллеристом", - рассказал Олег.

Он сказал, что его родители не знают, что он гей, а знают только братья. В армии он тоже об этом не рассказывал.

"Хотя таких, как я, там было достаточно много. Да и глаз-то уже набит, видно, кто есть кто. Если бы кто-то открыто заявил, что он гей, многие бы просто не поняли. Но когда своим видом парень показывает, что он гей ... никакой реакции, всем пофиг. Под алкоголем исчезает страх и много комплексов. Так что хватает даже небольшого желания или мыслей в эту сторону. Тем более, когда замкнутое пространство, и есть человек, который тебе симпатичен - даже по-дружески, с этого все и начинается", - рассказал Олег.

Женя (имя изменено) находится в зоне боевых действий прямо сейчас.

Он по телефону говорит, что в разговорах с сослуживцами он не может сказать правду о своем семейном положении и личной жизни. Дома его ждет парень.

Евгений не говорит, где именно служит, только отмечает, что их позиции на линии разграничения.

"Я не хочу сказать, что я такой уж большой патриот. Но я же пришел сюда? У меня была возможность не идти. Конечно, я хочу жить, как и все остальные. Но для меня дико, что людей забирают из дома, мобилизуют. В армии должны быть профессионалы, а не люди, которые хотят домой", - сказал он.

Евгений говорит, что тема ЛГБТ в армии не поднимается.

"Ну как, в армии, шутки, но если она поднимется серьезно, то человек станет не то, что изгоем ... он просто не выживет. Его или до суицида доведут, или втихаря зарежут", - уверен он.

Боец рассказал, почему согласился, хоть и анонимно, но дать интервью: "Люди думают, что геи - это такие, в розовых рубашках, белых носках, и если им автомат в руки дать, они его двумя пальчиками держать будут. Надо показать людям, что это не так."