Окончательный побег из "ДНР": как продать квартиру в оккупации и остаться в живых

Идея продать квартиру и вывезти из оккупированного города на Луганщине все свои вещи - в первую очередь, книги, которых оказалась тонна - была, вне всякого сомнения, сумасшедшей. Собственно, сначала она и обсуждалась нами в порядке бреда, но если долго мечтать, бред обязательно становится реальностью. Кому, как не жителям Донбасса это знать!

Друзья, которые остались в оккупированном городе, заверили: если я не буду высовываться на улицу и, соответственно, не попаду на глаза своим "горячим поклонникам", то у меня есть шансы вернуться живым и здоровым. А также пообещали обеспечить меня во время сборов едой и коробками для упаковки вещей. Поэтому 14 ноября я отправилась в опасное путешествие за линию разграничения.

Подготовительный этап

К сожалению, я не могу назвать конечную цель моего маршрута, ведь люди, которые мне помогли, остаются в городе и могут пострадать из-за моих откровения. Но больше я ничего от вас не скрою.

В начале сентября этого года исполнился год, как наша семья - муж, сын, кошка и я - оставили Луганщину. За это время мы успели сменить две области, два города и четыре квартиры. Обычная история для вынужденных переселенцев из Донбасса, но от этого не легче. Год побега, а именно в сентябре, мы выставили на сайт объявлений свою донбасскую квартиру. Показывать ее потенциальным покупателям согласилась родственница, которая остается в оккупированном городе, она же вымыла ее перед первым показом, чтобы предоставить товарный вид.

В риелторском агентстве я взяла перечень документов, необходимых для продажи квартиры. Также я нашла своего старого риелтора, который дал согласие сопровождать сделку купли-продажи на всех этапах. Кроме того, друзья подыскали для меня молчаливых грузчиков и водителя, которые более года занимаются грузовыми перевозками с ленеэрщины в Украину. Однако сразу предупредили, что фуру через линии разграничения никто не выпустит, поэтому воспользоваться придется "Газелью" - а значит, большинство мебели придется оставить. Забегая вперед скажу, что когда у меня появились покупатели, они поставили условие - покупают квартиру только со всей мебелью и техникой, мол, там все это не купить. Поэтому "Газели" хватило.

Очереди на покупку квартиры в умирающем городе не выстроятся, однако в течение месяца по объявлению позвонили пять потенциальных покупателей, три из которых пришли посмотреть, что именно продается. Предпоследние квартирой заинтересовались. Еще почти месяц продолжались телефонные торги и переговоры. В начале ноября покупатели в присутствии риелтора передали моей родственнице задаток. И все мы стали собираться в дорогу: я - за вещами, они - на свободную территорию Украины, где будет соглашение.

Ноября как фактор

Если вы не ездили на оккупированный Донбасс в ноябре, вы ничего не знаете о настоящей осенней депрессии. Мне даже странно, что вдоль дороги от свободного Артемовска в оккупированный Дебальцево на деревьях не болтаются куски веревок, оставшиеся от воображаемых мной самоубийц. Ведь эта бесконечная очередь автомобилей, старики, пытающиеся преодолеть путь пешком, засоренная обочина в серой зоне и общий отпечаток безнадежности и упадка, умноженные на сырость и серость ноября, сводят с ума.

На Донбасс я добралась в полупустом поезде "Одесса - Константиновка". В купе со мной ехал военный, на чем свет стоит ругал Майдан, "майдаунов", "донбасское быдло" и власть, жаловался, что не может уволиться из армии из-за АТО и должен меня защищать. Я хотела сказать, что именно его защита не нужна, но не смогла, ведь он ехал на передовую. Сошел офицер в Краматорске, я пожелала ему беречь себя и скорее вернуться домой.

В Константиновку я прибыла в 6 утра. Следуя инструкциям, взяла такси, которое довезло меня к артемовской автостанции. Там я должна была стать в очередь на автобус, идущий через линию разграничения. В очереди в то время выстроились около полтысячи человек, некоторые не смогли выехать днем ​​ранее и ночевали в местном общежитии. Я запаниковала.

Пограничный бизнес

В восемь никакого автобуса еще не было, однако к очереди подошел мужчина, который предложил довезти восемь желающих на "бусик" в Луганск. Цена вопроса - 250 гривен, еще 100 - чтобы проехать вне очереди. Пассажиры нашлись сразу, я в их числе. Мужчина, который оказался водителем "бусика", намекал, что наши сотни пойдут в карманы украинским пограничникам. Но я провела собственное небольшое расследование и выяснила, что по крайней мере часть уплачивается за покупку первых мест в автомобильной очереди.

Этот "бизнес" поставлен в Артемовске на поток. Местные таксисты становятся в очередь заранее, а у водителей, зарабатывающих на пассажироперевозках, есть их телефоны. Когда набираются пассажиры, водители звонят таксисту, доезжают к нему и меняются с ним местами. На обратном пути - с оккупированной территории на свободную - этот бизнес в руках горловских таксистов. Они в более выгодном положении: места у них покупает почти вся оккупированная часть Луганщины, ведь террористическая "таможня" в Дебальцево - на "границе" "ЛНР" и "ДНР" - начинает пропускать машины только с пяти утра. Потому как ни старайся, стоять в хвосте "донецких", а хочешь опередить их - плати.

На подконтрольной Украине территории пограничники в основном не обращают внимания на торговлю местами в очереди и иногда включают в пассажироперевозчиков взятки в размере от 100 до 300 гривен за разрешение обогнать очередь и доехать до места, которое держит таксист. Об этом рассказывают  перевозчики и водители автомобилей. Деньги пограничникам передают в пачках сигарет. Я собственными глазами видела, как военным протягивают эти пачки, однако клясться, что в них было что-то, кроме сигарет, не буду.

Предотвратить взятки, а также попытки водителей пролезть вне очереди, пытается "народный контроль". То есть собирается несколько мужчин-водителей, стоящих в очереди, и тщательно следят за военными и преграждают путь хамам, пытающимся проскочить в начало очереди. Одна такая группа едва не выбила стекло в нашем "бусике". Работает "народный контроль" только на украинской территории, также только здесь водители и пассажиры пытаются "качать права" перед военными. Со стороны "ДНР" в очереди все сидят молча.

Однако и с той, и с этой стороны представители "Донбасса, который никогда не встает на колени", выглядят униженными. Кажется, прикажи им - поползут не только на цыпочках - на пузе. Многие пытаются разговаривать с пограничниками на украинском. Не из уважения - лишь из желания продемонстрировать лояльность к Украине и решить таким образом свои проблемы. И даже пассажироперевозчики, которые ездят почти каждый день, не удосужились хоть как-то подучить украинский и говорят на "азиривци".

Кроме мест торгуют в пограничной зоне и настоящими товарами: кофе, чаем, печеньем, картофелем и вермишелью быстрого приготовления, семечками тыквы и подсолнечника - куда же без него, большой спрос. Ящики с этими вкусностями стоят в Майорску. Водители говорят, что каждую неделю ассортимент расширяется. Два-три месяца назад продавали лишь чай и воду.

"Таможня"! Можно?

Сказать, что я была напряжена, когда пересекала линию разграничения, - это ничего не сказать. Тем более, что это не просто линия разграничения, а полноценная государственная граница со всеми ее атрибутами. Именно такими были контрольно-пропускные пункты на государственной границе Украины с Россией в начале независимости в 1990-х, только очередей не было.

К слову, я полностью поддерживаю тех, кто считает, что от оккупированного и враждебного Донбасса нужно отгородиться высокой стеной и рвом, однако это не означает, что мне не больно терять его.

Однако, несмотря на боль, страх, отвращение и многие другие не слишком приятные эмоции, я не смогла сдержать улыбку, когда увидела на въезде в Дебальцево две шины и прислоненную к ним фанеру с корявым надписью "таможня". Да, это та самая "таможня" между двумя "молодыми государствами", которые многие из нас опрометчиво объединяют словом "Лугандон". На въезде "таможенники" осмотрели "бусик" и отпустили без лишних вопросов. Забегая вперед скажу, что обратный путь мимо "таможни" был веселее.

Когда вещи в моем бывшем доме были наконец собраны и загружены в "Газель", водитель проинструктировал: "Теперь бери лист и пиши: я, переезжаю на новое место жительства и вывожу личные вещи, перечень которых прилагается. Попроси соседей, чтобы они написали на этом же листе подтверждения, что вещи действительно твои, и указали свои паспортные данные ".

Соседей я беспокоить не стала, их роль выполнили друзья. Лист я положила рядом с паспортом, понимая, что это какая-то филькина грамота.

В Дебальцево "Газель" остановилась рядом с теми же шинами, и "таможенник" с лицом, не искаженным интеллектом, строго спросил: "Вещи задекларированные?". Я обомлела. Однако водитель уверенно протянул террористу тот же лист: "Да, вот декларация". "Таможенник" внимательно ее прочитал и отдал водителю со словами: "Все хорошо, можете ехать".

Обратный путь

Однако скоро нам стало не до смеха. Очередь автомобилей к контрольно-пропускному пункту в секторе С (Артемовск) начиналась еще в Горловке. К ней мы добрались в половине седьмого утра и до обеда почти не сдвинулись с места. Водитель позвонил таксисту, что торгует местами, тот попросил за место лишь 400 российских рублей, но предупредил, что накануне в Зайцево стреляли, пункт не работал, поэтому кроме сегодняшней очереди еще и вчерашняя, и вся она стоит перед ним. Место мы все равно купили, объехали часть очереди и снова замерли где-то в 15 километрах от Майорска.

Часами стоять в серой зоне - занятие не из приятных. У меня же были причины торопиться - утром на следующий день на свободной территории нас ждал нотариус, покупатели уже приехали и очень нервничали, что я задерживаюсь, а впереди были выходные.

Когда проехали в Майорск, стало понятно, что нам сегодня не пересечь границу - впереди была очередь из 100-150 машин. На часах - половина пятого вечера. Контрольно-пропускной пункт закрывается в пять.

"Иди договаривайся с пограничниками", - отправил меня водитель. «Как?» - Переспросила я. Ответ был краток и безапелляционной: "Как получится".

И я пошла. Почти два километра, уже в темноте, минуя автомобильную бесконечную очередь. Дошла до двух туалетов, удивилась их более или менее приемлемому виду - даже туалетная бумага была. Наконец помыла руки в установленных рядом емкостях.

Пограничников было трое, я шагнула к ним и неожиданно вылила на них все: как задолбалась жить на съемных квартирах, каким чудом является то, что нашла покупателей, что за два дня собрала все вещи, как мне было страшно ехать в родной город, как я рада, что возвращаюсь, и мне нужно быть у нотариуса утром. Пограничники терпеливо выслушали, самый молодой, совсем еще мальчик, поинтересовался, смогу ли я на средства от продажи приобрести себе жилье на новом месте и искренне обрадовался, когда я сказала "да".

"Звоните водителю, пусть едет и становится впереди", - сказал старший. И кивнул парню: "впереди".

Мой водитель не заставил себя ждать, и через мгновение мы были уже в самом контрольно-пропускном пункте. Однако здесь нас ждал "холодный душ". Военный, идентифицировал себя как инспектор, но отказался представляться ("Меня не зовут, я сам прихожу"), сообщил, что вещи в таком количестве вывозить нельзя. Водитель сослался на закон о переселенцах, мол, переселенцы имеют право на содействие в перемещении движимого имущества. Инспектору это не понравилось, он позвал водителя "на разговор". Разговаривали они рядом с "Газелью", поэтому их диалог я услышала почти полностью. Выглядел он примерно так.

Водитель: "Командир, давай решим вопрос, ведь пассажирка очень спешит."
Инспектор: "Меня ваши проблемы не беспокоят."
Водитель: "Ну, может как-то можно это решить?".
Инспектор: "Наверное, можно. Тефлоновая сковорода поможет. Есть? "
Водитель: "Может нам поможет Тарас Григорьевич?"
Инспектор: "Я же говорю, сковорода."
Водитель: "А может, Тарас Григорьевич и Леся Украинка?"

Только после Леси Украинский я поняла, что "сковорода" в данном случае пишется с большой буквы и не имеет никакого отношения к тефлону. Однако давать взятки нам не пришлось: военный, проверял наши документы, сказал проезжать, а инспектор тот неожиданно заинтересовался другой "Газелью". Всю дорогу мы думали: что это было? Ответа у меня нет до сих пор.

По пути в новый дом

На следующий день долгожданное соглашение было заключено. Покупатели радовались, что дешево купили квартиру с ремонтом и мебелью, я, - что рассчиталась и распрощалась с родным городом, звериный оскал которого времен "русской весны" я буду помнить всю жизнь. Сейчас он совсем не такой: серый, подавленный, запуганный...

Я безмерно уважаю тех, кто ждет освобождения этого города, готов возвращаться и приводить его в чувство. Но это буду точно не я.